Петербург хорош.
Это истина неоспоримая…

Евген Гребинка

Гребинка — гений Петербурга.
Твой Петербург хорош… Увы,
Не знают ни эстет, ни урка,
Что «Очи черные» — твои…

Хотя кричат, что очи страстны!
Хотя мечтают об огне…
Но ненавистна и ненастна
Вода забвения в Неве.

Плеснет отравою гранитной,
И новый говор режет слух…
А Петербург хорош забытый,
Запомненный для трех, для двух…

А уж Васильевский — подавно!
«В часу осьмом», когда Большой¹
Студентами покрыт, и давка,
Какая давка в сердце… Шок! —

От всех Двенадцати Коллегий,
От всех без счета Линий²… Что ж,
В забытых книгах дремлет гений…
И все же — Петербург хорош!

¹ Большой проспект на Васильевском острове в Санкт-Петербурге.
² Улицы на Васильевском острове в Петербурге.

Див. також моє оповідання «Романс нашого життя»

По рельсам поползут огни.
Колеса как с цепи сорвутся.
Глаза подбитые твои
В столичном смоге захлебнутся.

Столетний мой интеллигент!
Потрескиваешь перезвоном…
Но до сих пор тебе вослед…
Сноп искр осыпется влюбленно.

Твой путь — срединный путь дорог
И в небо взмах рогов белесых,
Что и маршруткам невдомек
Снующим и простоколесым.

А низкорослые авто
Чадят, и фыркают, и лают…
Но, молча, ты стучишь о том,
О чем они и не мечтают.

Комедиант фуникулер —
И даже он, тоску пришпорив,
Бросается с днепровских гор,
Твоей безудержности вторя…

Ведь всё еще, как в старину,
Словно несут лихие кони
На повороте в синеву
Твой свет в затасканном вагоне…

Татьяне Серафимовне Полежаевой

Пока женщина кутает плечи
В знаменитую русскую шаль,
Волшебством обагряется вечер
И любви отлетевшей не жаль.

От прилегших, спадающих крыльев,
От внезапно расцветших цветов
На груди — словно силы открылись
Для ласкающих южных ветров.

Снова молодость жарко дохнула
В это милое сердцу лицо…
Улыбнулась и шалью махнула,
Зацепив кисти-нити кольцом,

И — сударыней статной поплы́ла
По светлице… Пляши-не пляши —
Ты красна в этой жизни унылой,
Весела и в таежной глуши!

Сколько слез в этих вытканных розах,
Сколько дум в нежной тонкой шерсти,
Что побита дождем и морозом.
Да и мужем… Но в полной горсти

Жизни вдовьей есть дивные встречи,
Есть восторг, наполняющий даль,
Пока женщина кутает плечи
В знаменитую русскую шаль…

Скажи мне, зернышко граната,
Как нарастило ты коралл,
Как обжилось сестрой и братом,
И кто вас в шар один собрал,
Как ты копило сладость крови
И шлифовало свой рубин,
Чтоб с радостью отдаться воле
Двух пересохших половин…