Не знаю, кто и где, но знаю точно —
Идет ко мне любимый человек.
Ему я тоже снюсь порой полночной,
Но сны под утро заметает снег.

Как эти рифмы битые — дороги
Ведут меня к нему… А в тишине
Все мои строки — глупые сороки —
Любимому расскажут обо мне.

Он также верен и немного странен
Пространственной тоской двух наших тел…
Вчера он в нетерпении поранил
Язык, когда с ножа так жадно ел,
Всё чтобы злиться (по примете давней)
Очередной не-встречею со мной
В тот час, когда я добиралась в давке
Троллейбусной по городу домой,
Я поняла — ведь это накренился
Земли усталый бок, чтобы стряхнуть
Снега и годы… и чтоб ты решился
Меня поцеловать… когда-нибудь…

Февраль, 2005

Я всё тебе сказала, наконец…
Легка наша изношенная тяжба…
В разбухшем расторжении сердец
Неправое мое наместо ляжет.

В мучительном молчании вдвоем
Я всё-таки услышала о главном,
И словоблудье рабское мое
В словотворенье вытекает плавно.

Я больше не завидую богам,
Справляющим союзы в поднебесье…
Я, смертная, другим себя раздам,
Забыв, что лишь с тобой могу воскреснуть.

Тебя не любят, а ты люби,
В объятьях грубых судьбы греби,
Ныряя первым во тьму из бед.
В находках-перлах забрезжит свет.
В обнимку с сердцем да под волну…
Сумей согреться, пройтись по дну
Не потоплённым, а взявшим глубь,
Опять влюблённым да во всю грудь!
Соль жизнеморя в ладонь сгребя…
Не любят горя, а не тебя.

Им, наглым и уверенным в себе —
Всё счастье достается, вся свобода…
А ты — опять затоптанный в борьбе —
Глотаешь слезы и уходишь бродом…

Ненужный, не услышанный, не свой,
Несытый, не согретый, нежеланный
Куда-то движешь тихий путь земной,
Но нет тебе земли обетованной.

А счастье их прогнившее, успех
Отобранный и мнимая победа
Читаешь, как проклятие и грех,
Как новые невидимые беды…

Но ты не их пророк и не судья…
Твой вечный шаг ухода бьет набатом.
Иди же… Как иду все жизни я —
Без отдыха, без друга, без награды…

04.12.2004.
На Григория Сковороды

Где-то родился и вырос
Тихий и вдумчивый принц,
Погреб страдания вынес
С плавным высочеством птиц.

Где-то он жил одиноко…
С кем-то потом он делил
Жажду любви и дороги
В пыльном величьи земли.

Где-то спасал королевну,
В ловле за диким зверьем
Освобождал он из плена
Царское имя ее.

Где-то изгнанником был он,
Строил свой замок-уют,
Ждал и не ждал от судьбы он
Что-то, что счастьем зовут.

Где-то он есть, был и будет…
Он и сейчас там живет…
Я его видела, люди!
Он меня, нищенку, ждет…

Тишина заливает дождем.
Ночь, пробитая залпом луны…
Ты сегодня впервые рожден
Для принятия главной вины.

Сердце выстрелит светом в груди
И в ударах забьется острей,
Отсчитавши последние дни
Умирающих где-то людей.

По вине по твоей — твоего
Цареграда, народа, земли…
Ты кровавой слезой заревой
Очи вымой, протри-утоли

И увидишь, как стонет Кавказ,
Как разрыта могила всем нам —
Россиянам, предавшим не раз,
Большероссам, империортам.

Эти глотки луженых стволов
Дождевою зальет тишиной
Плач того, кто ответить готов
За вину под луной ножевой…

(ночь со 2 на 3 октября 2004)

Как больно, Господи,
Что впору умереть…
Но я живу, как многие…
Нас много,
Дерзнувших полюбить и захотеть
Рискнуть покоя хлябью волоокой…

Как верно, Господи,
Остаться не у дел,
Отверженным не влезть
В свои же плечи.
Как мало нас,
Отставших вдруг от тел,
Которым удержать любимых нечем.

Как честно, Господи,
Забыть себя всего,
Когда другой истерзан, мал и беден.
Но нету среди нас
И одного,
Который бы пожертвовал бессмертьем.

Просто люблю…
Как деревья молчащие,
как коровы
на молочном наречьи
мычащие…
И не делю
набегающим ропотом
На мою и твою
судьбу
и целую шепотом,
чтобы ты
не почуял дрожания
губ моих
всего тебя обожание,
всякого-всяшного:
и хама, и труса,
и бестолочи…
Люблю, как букашка —
до песчинки,
до мелочи…
Пока обползаю
всего
и сама
вымахаю.
Роняю в голосе
ноты глухого
выдоха —
быть от тебя
за версту,
за милю терпения,
просто любя
каждым
последним
мгновением…

Елена — с греч. факел
(Елене Зимовец)

Ночью яблоко хрустит.
Тайно ест его Елена.
Это истина грустит,
Вставшая на два колена.

Победила не сова
И не красота. Поди-ка
Ты, Афина! Не права
Ты, нимфетка Афродита!

Тайна женщины земной
Глубже, истинней богинек.
Хоть унижена «женой»
И не ставшая любимей…

Факел в имени ее
Будит смертных и парнасцев.
Лена, яблоко твое!
Так не бойся наслаждаться…

Рев курсантов на вечернем марше.
Дома тихо. Мокрое белье…
Пахнет недоеденною кашей.
Только это всё уж не мое.

Постаревшей девушки синь-сини.
Подлой экономии долги.
Жизнь, оставь хотя б в дороге силу
Над былым занесенной ноги.

В новостройках лай собак хозяйский,
Будто на окраине села…
Покидаю клеть высоток райских —
Ничего из них я не взяла.

Маршируй, размеренная сытость,
Обживайся, выгода и грош.
Натыкайтесь на мою открытость,
Слепота, насилие и ложь.

Дом на три окна… Четвертой, двери —
Лучшая дорога для меня…
Были бы мужья и вправду звери —
Не загрызли б до скончанья дня.