Гора великого прощенья…
Сплоченье рук, склонение голов,
И плеч бесчисленных живое совмещенье
И замиранье всяких слов,

И вознесение сердец,
И падание на колена…
О нет, не драмы здесь конец —
Начало родины вселенной…

Вышивает мать покров
Чаду не рожденному
Золотых искрящих крох
Нитями нетленными.

Не шелками напоказ,
А во мгле заутрени
Радужной эмалью глаз,
Отражая внутренне

Все искания души,
Совершенства зревшие,
В суть орнамента вложив,
Во иглу протекшие…

Чтобы обрести дитя
Во глубинах памяти,
В тело тонкое сведя
Дух его протянутый…

Вылупились из-под снега,
Из растаявшей беды
Зеленинки человека,
Струйки новые воды.

Жадно к солнцу потянулись
Чувства лучшие твои.
И на очи навернулись
Вмиг горошины любви…

Покатили звонко, ясно
Землю скудную питать
И в величии негласном
Божью правду лепетать…

В космическом браке
Юпитер, Венера,
Персты единя,
Лобызаясь дыханьем,
Приблизят на миг
Восклицание веры
На весях земных
И в сердцах трепыханье.

Пускай на секунды
Во всех остановит
Обиду и зло
Эта боль напряженья.
Ведь сходятся даже
Для истины новой
С горою гора
И планеты в движенье…

И пусть тяжело
Это таинство неба —
Несем на плечах
Как атланты с тобою.
Пусть мы еще голы,
Пусть мы еще слепы,
Но чувствуем пламя
Звезды
молодое…

То алмазной дрожью вдруг обдаст…
То внезапно солнце разольется…
Так, на грани чуда, сердце бьется,
Помогая свету не упасть.

Свет в тебе — измерен ли, испит
Жаждущим и ослабевшим ближним.
Просто у него почти он спит,
А в тебе на круг спирали вышел.

И вращая сноп лучей горячих,
Возрастает тихою отдачей…

Далеко… на Южном побережье
Молодятся травы от весны…
А у нас зима и безнадежье
Да снега глубокие как сны.

Только ты — не спишь теплу навстречу,
Лед дробя серебряной слезой,
И волну невидимую речек
Очищая кроткой бирюзой.

Только ты — на дне, в пучине мира
Не перестаешь цвести в ответ…
Никому не ведомый… ранимый…
Даже не цветок, а полуцвет…

Только ты любить во мраке можешь…
Даже и не человек — зародыш…

Один на один
С лежащим заснежьем…
Ничем не томим —
И даже надеждой…
Лишь радость летит,
В снежинках сверкая…
И редко хрустит,
Пыльцу извергая,
Горячая мысль —
Быстрее салазок…
Так сладостно кисл
И строго так ласков
Питательный сей
Покров обновленья…
Стою перед всей
Долиной моленья…

Я разглажу все твои морщинки
Ласковым дыханием своим.
И на месте их прольют дождинки,
Освежая душу голубым…

С младенчества веков,
С начала человека
Святое имя бога пел камыш,
И тонкий ветер собирал с цветущих веток
Его благоговение… Малыш

В то время оное
Вдруг затихал в участье,
Внимая чистому звучанию земли…
И было это молоком и счастьем.
Тогда и реки все молочные текли…

Со временем дитя
Немного подросло
И с трепетом наивным осторожно
К губам тростник в причастье поднесло
И в простоте запело имя божье…

Затем уж юноша,
Забыв копье и лук,
Познал впервые слово и стрелою,
Словно отточенным пером, в елейный тук
Макнул и написал почти святое.

И не было тогда
Больших и малых букв —
Всё, что писалось, было живо и священно,
И божье имя словом жгло, одновременно
Являлось слово богом в сонме букв.

Теперь же человек,
Мудрейший и седой,
Бумагу он марает как захочет
И слово «бог» заглавной литерой златой
Выводит, подымая к небу очи…

И думает, глупец,
Что святость он купил,
Что понимает глубь тоски неизреченной…
А бог грустит по малышу в истоках сил
В очищенной молитвами вселенной…

Среди обласканных судьбою,
Счастливых счастием земным —
Семьей, работой и покоем
От сфер иных — огнем иным,

Мой друг, твои пылают очи…
Но кто заметит, да и ты
Не видишь… И смиренно хочешь
Всё той житейской полноты:
Здоровья, пониманья близких,
Веселых криков детворы…
А даже шапочки английской…

Но все желанья — до поры
Великого освобожденья:
Взыграет творчества волна,
Ты весь задышишь восхищеньем,
И будет воля — отдана.

Не знаешь, кто ты и откуда,
Улыбкою блуждая в днях…
Тебя на миг сосед забудет
В «грехах» и «лени» обвинять…

Но вдруг спохватится бедняга
И божьей карой объяснит
Болезненный твой странный вид
И одиночества отвагу…

Не плачь, смирение не в том,
Чтобы просить смиренно долю.
А всё принять огнем, постом
И силой песни богомольной…

И дальше жить и быть… А может
Тебе готовится удел
Великих дел и таинств божьих…
А «низок» ты — чтоб дух взлетел.

Иди и окунайся смело
В простую жизнь… Лишь утаи
То, что в тебе почти созрело
И уж забрезжило вдали…