Среди свинцовых туч
Молочное… парное…
Как затесалось тут
Ты, облако родное?

Велик небесный трон —
Легко и оступиться.
Но на земной на стон
Как свету не пролиться.

Как не отдать себя
Накопленней и тише,
Когда больна Земля,
А небеса всё выше…

В убожестве пустыни душной
Средь скорпионов, тли и змей
Я тишину стерег и смел
Дышать свободно и радушно.

Собой от зноя закрывал
Цветок, росою утра свежий…
Но сам я, к ночи обгоревший,
Им свои раны протирал.

Я забредал к могучим львам —
Следить за мудростью движений:
И истекал от поражений,
Лежа разодранный по швам.

И мою нежность гнус точил,
И мор вытравливал мне печень.
Когда платить же было нечем —
Мой дух за сон меня учил.

И всё же изо дня, день в день
Я поднимал остатки воли
Для новой несказанной боли,
Что щедро подставляла тень.

........................................

Здесь каждый камень мне как брат,
Песок так въелся в мою кожу,
Что золото его похоже
На бодрое сиянье лат.

Ты слышишь? — как Земля
Свой убыстрила ход,
Кружение свое
Под нашими ногами.
Т в танце всей любви
Пришел и наш черед,
И мы вдвоем вошли в него богами.

Торжественности шелк
Нам плечи обагрил,
Стекая вниз, к ногам
В двух мантиях имперских.
В тиарах всех времен
Восторженности пыл
Вознесся надо лбами в искрах дерзких!

Смотри! — как хорошо
Из снега света вглубь
Лепить друг друга так,
Как царства создаются.
И свет снегов испить
Из чаши чаш, — из губ, —
В которой все миры для нас сольются…

Хожу больная среди мертвых,
Слепая средь пустых глазниц…
Так редко чую свежесть лиц
И звонкость в голосах истертых.

Как мало истинных детей,
Талантов — пахарей свободных.
Гарь от машин, гарь от страстей —
Питающийся страх животный.

И как бояны на Руси
И кобзари на Украине
Язык горячих струн ранимо
Перебираю, прикусив…

Я лишь глазами наслаждаюсь
Малейшим вспыхиваньем тайны,
Чья красочность живит игру, —
Ее с собою не беру.

И, уха ракушку шлифуя,
Я только слушаю и дую
Тепло дыханья в раструб губ, —
Забрать же небо не могу.

Лишь прикасаюсь я ноздрями
К амрите, сгущенной цветами, —
Ее похитить не хочу:
Весной — особенно молчу.

Как сердце голое не знает
И потому не ждет, желая, —
Ведь высшая из всех наград
Неведома на звук и такт…

Не для меня в саду моем
Фиалка вознесла бутон.

Не для меня трава у ног
Скатила жемчуг на порог.

Не для меня воды ключи
Послали мокрые лучи.

И в доме тишина слуги
Не для меня, а для других…

Ведь что ращу, что нахожу,
Не для себя я сторожу…

Сижу у порога.
Дверь моя открыта в неизвестность.
Сквозняки близких событий
Обвевают мне лицо,
И занавес грубого холста меж косяками
Качается им в такт.
И только вихрь далекого будущего
Приоткрыл неведомое,
Хлестнув волной холста в лицо,
И я заметила
Вместо грубого занавеса
Тончайшую светящуюся материю
Всю в знаках и дырочках устремления…

Опять неудача!
И предательские слезы
Остановили стрелу мысли,
Обожгли бутоны глаз,
Отхлестали ждущее сердце.
Не жди — но нагружайся.
Не цепляйся за неопределенность —
Но возделывай поле, доступное сейчас.
Не путай желание с мечтою:
Желание — вечный позыв к пище,
А мечта и есть сама пища,
Однажды вкусив которую,
Ты уже носишь ее вкус на губах…
И чем чаще ты улыбаешься,
Тем острее и полнее вкус мечты…
Питайся только самым изысканным.
К чему суррогаты желаний…

Высохшие слезы на платке —
Выдержанных вин глотки тугие…
Ты не знаешь жертвы дорогие
И не видишь знаков на руке.

Из зерна слезы родится сладость —
Так приходит истинная радость,
Тихую внезапность пережив…

Это горе, чувство усыпляя,
Ложью сахаренною ласкает,
Обухом вдруг бездны оглушив…

Где-то затаит бутон
Вновь цветок в тени отрадной.
Неизвестный, непонятный —
Да не знающий о том.

Вот он — воин простоты,
Да решимостью растущий.
Оттого не проще, пуще
В жизнь его не веришь ты.

Оттого зовешь …травой,
Сам не ведая, что дышишь
Его тихой, еще тише,
Вновь расцветшей синевой…