Я была актрисой.
Я была певицей.
И маэстро,
И поэтом,
И женой-самоубийцей.
Герцогиней
И пастушкой,
Балериной
И монашкой…
Одного теперь хочу я —
По́ миру идти служить…

(М.Цветаевой)

И моя бабушка полька…
И я скучаю по Александру Сергеевичу…
Предпочитаю, как ты, не окольный,
А путь зарезанных цесаревичей.

Но тяжелому быту — радуюсь!
И морскою солью крепчаю.
Тебе не хватило крыльев, падая, —
То я взмахну…
Теперь уже чайка…

Так сладко умалятся пред Тобой.
Сходить на нет, на неземные меры.
То растекаться следом за водой,
То искрою сжиматься в атом веры.
То улетучиваться пухом на весах,
Мелеть и солью выходить на хлебе.
А значит — шириться Тобою в свете,
Расти Тобою в небеса…

В аллеях сумрачности влажной
Как старый Ганс скрипит фонарь —
Сквозной и проржавевший ларь,
И прусским шишаком уважен…
На нем повиснет ягод кисть,
В нем белка запасет орехи,
Гнездо совьет семейка птиц,
С ним в часовых играют дети.
Скорее в парк! — дышать, ходить
И с Андерсеном говорить…

Уж гонит ветер желтый лист
Вниз…
Уж роза красною была
Вчера…
И солнце падает в стога
Стоять…
И виноград обвил весь дом
Гнездом…
Уже не хочется прудить
В прудах…
И я под вечер шаль тебе
Подам…
..........
..........
Уже вчера…
И желтый лист
вниз…
И роза шалью на плече
Легла…

Потешу свой поникший ум
Гаданьем на стихах известных…
Вот Лермонтова жизни шум
Разбит о карму скал отвесных.

Вот Мей Цереру мне дарит —
Октябрь, поспелую рябину.
Туманский жертвовать велит
Весельем юным и счастливым.

А Пушкин — он всегда томим,
Как мы с Онегиным моим!

Сердце,
ты всегда спасаешь —
Ты любовью орошаешь
Неожиданно,
Когда,
Кажется, суха тоска,
Но как губка набухает —
Человек приходит в дом —
Близок или незнаком —
Все бежит! —
Его встречает! —
А из сердца вылетают
Птицы и цветы
тайком…

В арфе что-то есть от Афродиты,
от Орфея
и от альфы слов…
Эвридика —
эврика открытий
И прекрасных струн, как волн,
улов…

Бах по траве, вдруг за́мершей торжественно,
И по рукам заломленных кустов,
В головках преклоняемых цветов
Отыскивает свой высокий, жертвенный,
Могучий путь творца и тоненьким ручьем,
Не нарушая замысла Отца, течет себе вне места, вне времен…

Липами душистыми
Радость вся засажена!
Улыбнусь ли, вскрикну —
Медонос из уст…

Там жасмин застенчивый
Как кислинка влажная…
Здесь шиповник вспенит
Свежий, терпкий куст!