Близко подойдет звезда,
Чтоб утешить,
Оголяя провода
У надежды.

И неверие коля,
Выжигая,
Лишь готовые поля
Орошая…

последние силы
в улыбку вложу…
и словно сквозь сито
души ухожу…

Отдает капуста
Внешние листки,
Зато глубже пустит
В сердце корешки,

В сладость молодую,
Мякоть утвердив
И к планетным ульям
Шар свой покатив…

не дождь —
а воздуха роса…
омыла нежностью глаза…

не капли
охладят виски —
летающие пузырьки…

Я в ладони возьму
Твое солнце лица.
Обожжется мой ум,
Облетит и пыльца.

Только сердце свежей
Развернет лепестки,
Будто к светочу — шей
Устремляя ростки.

И глазища блеснут
Спелой ягодой трав…
Я ладони несу,
Будто истину взяв…

Венчания венки —
Цветочные короны…
Лучины-фитильки,
Бумажные иконы.

Невеста и жених:
Наряд простой украшен
Блестящими у них
Глазами — гжели, яшмы.

Букетов нет живых
И рушников с крестами.
На бледных лицах их
Лишь губы расцветают.

Бедны́… Как гола плоть…
Любовью лишь богаты…
Но отдает Господь
Им лучшие палаты.

Им будущих детей
Царями духа дарит.
Есть мера всех вещей —
Любовь… По ней и пара…

Когда внутри такое солнце,
То всюду зришь, как радость бьется.
И ночь — лишь ослабленье света,
Ненастье — передышка лету…

Под печкино веретено
Засну, обвитая куделью…
И стержень легкости иной
Вспорхнет во мне крылатым змеем…

Мюнхгаузен был прав —
За волосы хватая,
Сам должен человек себя спасти,
Поможет вишенке прекрасной прорасти
Во лбу оленя — вот мечта живая!
И даже до луны
Домчать, как на коне,
На огненном ядре души…
Кто знает
И кто сказал,
Что что-то духу неподвластно!
Пока лишь выдумку и ложь
Читаешь в сказках,
Ты сам свои возможности
Украл.

Жизнь так утишилась во мне:
Стук сердца еле-еле слышен,
Перетираемых камней
Глубинной мысли искр не вижу.

Но чую — как издалека —
Взрывную страшную невзгоду,
Что перемелет мне бока,
Растянет боль на дни и годы.

Но так легко ее мне ждать,
Почти на нет сойдя в звучанье,
Улыбку мужества рождать
По капле золота молчанья.

Перед грозой всегда есть час
Живого тайного затишья,
Чтоб накопились силы в нас
Для страшной битвы… Но не слышат

Предвестья острых позывных
За блеском, шумом жизни внешней.
И драгоценный камень их
Открыт и вору, и невежде.