Библейской луковицей запеченной,
Просоленной в скупых, больных слезах,
Я познавал у смерти на устах
Сладчайший, истинный вкус жизни утонченной.

Из корня горечи — из корня одиночеств —
Давил за каплей каплю божий сок
И в лихорадке падал на песок
В зыбучесть ярых, перемешанных пророчеств…

Так выздоравливая, возвращаясь к людям,
За трапезою духа я делил
Обед скитальца, возвращенье сил
И легкость тыквенного грубого сосуда…