Я ходячий дневник
Поэта,
Умершего с голоду,
с глазу на глаз —
Луны близорукой
И солнца нещадного…
Я от счастья —
молчу,
А от горя
съедаю язык
неприкаянный…
Твердокаменный
Хлеб мой — развалины
правил,
Мечтательность —
меченый птах,
Который всегда
возвращается…
А перо
указующим перстом
Мне в самое сердце
Скрипит…
Вот свобода
Без ловчего
из без прицела…
Там и Церковь,
Там все,
кого мы полюбили,
полюбим…
Там ты…
И Данте —
друг мой старинный
Мне опять
новых кантик
Из рая пришлет
телеграфом…
Книжным шкафом
начну новый день,
А закончу
Рабочим столом,
погребенным
Всё теми же книгами…
Нежно выпадет
Письмами
снег
и покроет труды…
Разве ты
не заглянешь
на ужин?..
(Ну же — вдоволь
Капусты и жарких лепешек.)
На пир моих мыслей
и блеск твоих дерзких
идей…
Тесных стен
огонек…
Теснее объятий не сыщешь,
но и больнее.
Мой вечный конек —
Диогенова бочка,
как точка опоры…
Откупо́рим!
Шампанского пену —
А выйдет наружу
Сама Афродита
или Елена…
Постелим
им
Пуха лебяжьего
сладкую слабость,
А сами на крышу взберемся
Отгадывать
лики
луны…
Ты
от раскаянья
Увидишь наверное Каина…
Я,
ожидая
стихи, —
молодую Рахиль…