Иконку в малой книжке записной
случайно-неслучайно я открыла
и в редкий час, тишайший час ночной
я Матеньку всем сердцем полюбила.

Не из-за страха, боли, неудач —
от восхищенья… Потрясенной очень
я всё забыла, только тихий плач
в Тебя впадал, как в море ручеёчек.

И градом слезы! — хлынула река:
как виновата я перед Тобою!
К Тебе одной протянута рука,
к Тебе все мысли ринулись толпою.

Иконка, на ладонке уместясь,
судьба моя отныне и навеки —
нет ничего, Твоя одна лишь власть,
Царица Неба — Матерь человекам.

С открытым ртом стою и не дышу,
вливаешь свет — струна луча благого.
Прости меня, не за себя прошу,
за питерского Генушку Белова…

…И сколько бы ни открывала вновь
иконку в записной до боли книжке,
нахлынывают слезы, как любовь —
Твоя любовь к рыдающим детишкам…