Рукой снимаю пар души
Там, с горизонта дальних жнив.
Ты полунем и полужив
От этого открытья…

Но слезы боли впереди:
Прольются там, где наследил,
Просветятся, где ты любил
По детскому наитью…

Я пишу тебя благородным,
А ты можешь быть кем угодно —
И таким, и сяким… Не гадаю…
Но я сердцем тебя узна́ю —
И в толпе гуляк, и средь гордых.
Иль богач, иль бедняк, иль свободный…
Вижу только одно неизменно…
Что Божественно — то нетленно.

Мы столкнемся нос к носу, лоб в лоб
Перекосом Земли, наголо́
Острым, точным, как в яблочко меч!..
Не ищи раньше времени встреч.

Когда кого-то поносят, кроют
В его отсутствии,
Душа вослед истекает кровью,
Идет обуздывать

Эти созданные наспех, начерно
Громадины лжи…
И душа за ложью, как за мачехой,
Метет этажи…

Спасением болезнь,
А может тайным знаком
Пришла меня за руку увести
От глупого занятия плести
Узлы чужих интриг… Но так однако

Рождаются враги…
Кричат, условься ставят —
Вилять хвостом, чтоб гордость не явить…
Я промолчу.
Хотят — пускай ославят…
Мне нечего,
Да и не до́лжно говорить —
ангина…

Остроконечные пальцы —
Для того, чтобы ставить лишь точки…
Большим выйти на безымянный —
Круг замкнуть, жизни линию стиснуть…
Указующим — перстни ловить,
Обличая, давая названья…
Средним — метки судьбы вырезать…
Облизать и по ветру нацелить…
Ну а меньшим, цепляющим тайну,
Фитильком от свечи, излучать
То здоровье духовное,
что вздымает нас в вечность…

Лежу поверженной вороной
На отвороте ста восьмидесяти стонов…
Греховна — без утех,
Горька — без услаждений,
В разбитом клюве плач искривлен в смех,
Грязна лицом, итак погрязшем от рожденья…
И что же… — и к поломанной ко мне
Идут за словом, за поддержкою вдвойне,
И я встаю — пускай не птицей снова,
Зато кормяще-белою коровой,
самоотверженной коровой…

Глазами молнии пускаю —
А тело бьется в острых скалах…

Со дна стихию изрекаю —
Она в стихи перетекает…

Во лбу соцветье распускаю —
Оно бессмертье расплескало…

Положу стихи под голову,
Взбитые в волну пуховую…

А укроюсь поздно вечером
Снами редкими, но вещими…

А проснусь — в томах отстоянных
И своей судьбы достойная…

То что Пушкин зачеркнул
В своих записях забытых…
То что Блок с собой унес
Во гробу в кудрях развитых…
Что Цветаева петлей
В волнах Леты всмерть удила…
То что в Бродском до конца
Лишь чуть-чуть не добродило…

Разве нам ли ТО судить,
Что еще толкает Землю
Всё крутить, крутить, крутить,…
Всё писать благословенно —