Лежу поверженной вороной
На отвороте ста восьмидесяти стонов…
Греховна — без утех,
Горька — без услаждений,
В разбитом клюве плач искривлен в смех,
Грязна лицом, итак погрязшем от рожденья…
И что же… — и к поломанной ко мне
Идут за словом, за поддержкою вдвойне,
И я встаю — пускай не птицей снова,
Зато кормяще-белою коровой,
самоотверженной коровой…